Последний кузнечик

Оба помним дорогу по волнам жнивья,

этот сон, уводящий в глухие края.

Чуть заметна на желтой стерне колея.

И кончается эта дорога

у безвестной речушки, ныряющей в лес

сквозь траву без тропы, ибо путников здесь

только двое, а это немного.

Но пока мы опору друг другу даем,

без труда перейдём эту речку вдвоем,

где расчерчен пунктиром стрекоз водоём,

где кувшинок душистая поросль.

Мир, который построен в моей голове,

Распадается поровну надвое, две

половины бессмысленны порознь.

Дай мне руку – и мы образуем чету

пересекших рубеж, преступивших черту,

мы чужие по сторону эту и ту,

где нас не было, нет и не надо -

и никто нас не встретит у райских ворот,

кроме наших собак, убежавших вперёд,

на разведку эдемского сада.

Так прощается август – и как ни моли,

но вагоны его исчезают вдали,

так летят и трепещут мгновенья мои -

как стрекозы над руслами речек.

Мир, который построен в моей голове,

Зарастает высокой травой. И в траве

Веселится последний кузнечик.