Что видишь, друг?

Что видишь, друг?

Сквозь тьму кромешных век

в какие сны предпочитаешь падать,

плутая в анфиладах фильмотек,

случайно именующихся "память"?

Чем утишаешь боль сердечных бед?

Что ищешь среди пыльных отделений,

где сладострастья судороги – и бред

то ревности, то пылких вожделений?

Уже угрюм, но всё ещё здоров,

зачем ты раскрываешь их всё реже...

И почему, ища опоры, вновь

ты крутишь кадры всё одни и те же:

там день померк до верхнего венца,

там, на холме – домишки крепкой кладки...

Ещё издалека узнав отца

по резкой и ритмической повадке,

там девочка трехлетняя бежит,

ножонками неловкими мелькая –

шажками, как стежками путь прошит

в лог, тенью полный,

точно глубь морская.

Он жуток, лог, простёртый далеко,

травою плещет, шепчущей и мглистой.

И лишь тому сойти туда легко,

кто движим силой искренней и чистой,

кто видит жуть, да мыслит не о том,

кто волен встать над долом страхов плоских,

кто детски верит, что вернётся в дом,

паря над мраком на плечах отцовских.

Ты видишь сон.

Спадает жар во лбу.

Те сумерки, как нынче далеки вы...

Но ты любил – и нес свою судьбу,

и был любим.

Всё прочее – архивы.