Посреди, в середине. Откуда края не видны. В толчее. В тесноте – не в обиде, хотя, одиноко. Так плыву я по стрежню широкой и дикой страны, уносимый безумной стремниной людского потока. Не имея фигуры, как новый поручик Киже, не замечен судьбой сквозь кромешные спины и плечи. И ни ордер, ни орден меня не отыщут уже в сердцевине толпы, в средоточье клокочущей речи. Не братался с низами, но и не шустрил по верхам - там такая же гниль, если станем судить по плодам их. Кто ты есть, возлежащий на облаке - хан ли, пахан - я не знаю тебя и сказать не умею при дамах где видал канцелярий малины, и банки, и нефть, вертухаев твоих, что тотчас за спиной моей встали. Я ушел в этот гомон, меня уже, собственно, нет. Догоняй же теперь слов моих перелётные стаи.