Ламберт Ван Хорн – из мореходов лучших. И парусник его весьма неплох - торговый флейт, несущий 20 пушек, как прибыльной негоции залог. Распарывая зыбь форштевнем острым, вздымает паруса свои в зенит. Химера, украшающая рострум, в туманы пялит бельма без зениц. Дубовые во тьму топырит груди, облезшей позолоты не стыдясь. Она не спит, не бодрствует, как люди - но уклониться от судьбы не даст. Ван Хорн, квадрантом пользуясь умело, по маякам светил ровняет борт. Но флейт идёт, куда глядит химера, и ни на градус не наоборот. Там, впереди, для каждого, кто дожил, оставив гавань планов и надежд, уже готовит кок Весёлый Роджер шторма, пиастры, оспу и мятеж, упокоенье в океанской глуби. Во имя вероломства и вражды там жертвенною кровью мажут губы химеры людоедские вожди. Заманивая к рифам галеоны, откуда не славировать назад, Ван Хорн опять уходит от погони, столь круто к ветру, что его не взять. Теперь – с командой выпить рому, что ли, искусно обогнув опасный мыс, за то, что мы своей не знаем доли, а, значит, жизнь пока имеет смысл.